Сплетник

Петр Иванович Сорокин
В страсти –
холоден, как лёд.
Все
ему
чужды пороки:
и не курит
и не пьёт.
Лишь одна
любовь
рекой
залила
и в бездну клонит –
любит
этакой серьгой
повисеть на телефоне.
Фарширован
сплетен
кормом,
он
вприпрыжку,
как коза,
к первым
вспомненным
знакомым
мчится
новость рассказать.
Задыхаясь
и сипя,
добредя
до вашей
дали,
он
прибавит от себя
пуд
пикантнейших деталей.
“Ну…-
начнет,
пожавши руки,-
обхохочете живот,
Александр
Петрович
Брюкин –
с секретаршею живет.
А Иван Иваныч Тестов –
первый
в тресте
инженер –
из годичного отъезда
возвращается к жене.
А у той,
простите,
скоро –
прибавленье!
Быть возне!
Кстати,
вот что –
целый город
говорит,
что раз
во сне…”
Скрыл
губу
ладоней ком,
стал
от страха остролицым.
“Новость:
предъявил…
губком…
ультиматум
австралийцам”.
Прослюнявив новость
вкупе
с новостишкой
странной
с этой,
быстро
всем
доложит –
в супе
что
варилось у соседа,
кто
и что
отправил в рот,
нет ли,
есть ли
хахаль новый,
и из чьих
таких
щедрот
новый
сак
у Ивановой.
Когда
у такого
спросим мы
желание
самое важное –
он скажет:
“Желаю,
чтоб был
мир
огромной
замочной скважиной.
Чтоб, в скважину
в эту
слезши на треть,
слюну
подбирая еле,
смотреть
без конца,
без края смотреть –
в чужие
дела и постели”.