Снегурочка

Лица

Явление первое

Слушайте, послушайте,
Государевые люди,
Слободские берендеи!
По царскому наказу,
Государеву приказанью,
Старому, исконному обычью,
Собиратися вам на завтрее
На вечерней на зарюшке,
Теплой, тихой, погодливой,
В государев заповедный лес,
На гульбище, на игрище, на позорище.
Венки завивать,
Круги водить, играть-тешиться
До ранней зорьки, до утренней.
Напасены про вас, наготовлены
Пива-браги ячные,
Старые меды стоялые.
А на ранней зоре утренней
Караулить, встречать солнце восхожее,
Кланяться Ярилу светлому.

Хе-хе, хо-хо!

Ахти, Бобыль Бакула!

Хохонюшки!

На радость взяли дочку,
Все ждем-пождем, что счастье поплывет
Поверил ты чужому разговору,
Что бедному приемыши на счастье,
Да вот и плачь — достался курам насмех
Под старость лет.

Скудаться нам до веку,
Таскать кошель на плечах на роду
Написано. За что Бобыль Бакула
Ни хватится, ничто ему не впрок.
Нашел в лесу девичку — мол, подспорье
В сиротский дом беру, — не тут-то было:
Ни на волос не легче.

Сам ленив,
Так нечего пенять на бедность. Бродишь
Без дела день-деньской, а я работы
Не бегаю.

Да что твоя работа!
Кому нужна? От ней богат не будешь,
А только сыт; так можно, без работы,
Кусочками мирскими прокормиться.

Помаялись, нужда потерла плечи,
Пора бы нам пожить и в холе.

Кто же
Мешает вам? Живите.

Ты мешаешь.

Так я уйду от вас. Прощайте!

Полно!
Живи себе! Да помни и об нас,
Родителях названых! Мы не хуже
Соседей бы пожить умели. Дай-ка
Мошну набить потолще, так увидишь:
Такую-то взбодрю с рогами кику,
Что только ах, да прочь поди.

Откуда ж
Богатству быть у девушки-сиротки?

Краса твоя девичья то ж богатство.

Богатства нет, за ум возьмись. Недаром
Пословица, что ум дороже денег.
С огнем ищи по свету, не найдешь
Счастливее тебя: от свах и сватов
Отбою нет, пороги отоптали.
Житье-то бы, жена!

Ну, что уж! Было.
Да мимо рта прошло.

А парни наши
С ума сошли; оравами, стадами
Без памяти кидались за тобой,
Покинули невест, перебранились,
Передрались из-за тебя. Жена,
Житье-то бы!

Не говори, Бакула,
Не огорчай! В руках богатство было,
А хва́ть-похва́ть, меж пальцами ушло.

И всех-то ты отвадила суровым,
Неласковым обычаем своим.

Зачем они гонялись вслед за мною,
За что меня покинули, не знаю.
Напрасно ты зовешь меня суровой.
Стыдлива я, смирна, а не сурова.

Стыдлива ты? Стыдливость-то к лицу
Богатенькой. Вот так всегда у бедных:
Что надо — нет, чего не надо — много.
Иной богач готов купить за деньги
Для дочери стыдливости хоть малость,
А нам она не ко двору́ пришла.

Чего же вы, завистливые люди,
От девочки Снегурочки хотите?

Приваживай, ласкай ребят.

А если
Не по́ сердцу придется?

Поневолься.
Не по́ сердцу, а парня ты мани,
А он прильнет и не отстанет: будет
Похаживать.

Да матери подарки
Понашивать.

Отца медком да бражкой
Попаивать. Уж долго ль, коротко ли
Поводится с тобой, а нам барыш.
Соскучишься с одним, поприглядится,
Повытрясет кису, мани другого,
Поманивай!

А мне опять подарки.

А мне медок да бражка с хохолком,
Что день, то пир, что утро, то похмелье, —
Вот самое законное житье!

Моя беда, что ласки нет во мне.
Толкуют все, что есть любовь на свете,
Что девушке любви не миновать;
А я любви не знаю; что за слово
Сердечный друг и что такое милый,
Не ведаю. И слезы при разлуке,
И радости при встрече с милым другом
У девушек видала я; откуда ж
Берут они и смех и слезы, — право,
Додуматься Снегурочка не может.

Беды тут нет, что ты любви не знаешь,
Пожалуй, так и лучше.

Вот уж правда!
Полюбится на грех бедняк, и майся
Всю жизнь, как я с Бакулой Бобылем.

Ребята все равно тебе не милы —
И всех ласкай равно; да на досуге
Присматривай, который побогаче,
Да сам большой, без старших, бессемейный.
А высмотришь, так замуж норови.
Да так веди, чтоб Бобылю Бакуле
На хлебах жить, в чести у зятя.

Теще
Хозяйкой быть над домом и над вами.

Коль правда то, что девку не минует
Пора любви и слез по милом, ждите,
Придет она.

Ну, девка.

Чу, рожок!
Пригнал пастух скотину. Нет своих,
Хоть на чужих коровок полюбуюсь.

Явление второе

Куда его вести? Черед за нами.

Не надо мне.

И мне ведь не корысть.

А, вон Бобыль! Сведем к нему!

Да что вы,
Родимые, как славно от чумы,
Хоронитесь от пастуха?

Поди-ка,
Поклонами обманывай других,
А мы тебя, дружка, довольно знаем.
Что бережно, то цело, говорят.

Иди к нему, ночуй у Бобыля!

Какая есть моя возможность? Что ты?
Забыл аль нет, что миром порешили
Освободить меня от всех накладов,
По бедности моей сиротской? Что ты!

Накладу нет с тебя, отправь постой!

Поужинать запросит? Сам не евши
Который день, а пастуха корми!

Об ужине и слова нет, накормим;
А твой ночлег, тебе убытку нет.

Освободить нельзя ли, братцы?

Дядя,
Пусти меня!

Диви б жалели хлеба,
А места он не пролежит у вас.

Да видишь, тут такое вышло дело;
Сомнительно пускать-то Леля, — дочка
На возрасте, на выданье у свата.

У свата дочь, а у тебя?

Жена
Красавица, да часом малодушна.
Избавь-ка нас от Леля и напредки,
За наш черед пускай к себе. Заплатим.
Кажись, рубля не жаль.

И есть за что.
Да вот что, друг, и у меня капустка,
Пустить козла и мне не прибыль.

Полно,
Чего тебе бояться? Непохожа
Снегурочка на наших баб и девок.

Куда ни шло, останься, Лель.

Спасибо.
Сторгуемся, не постоим, заплатим.

За ласковый прием, за теплый угол
Пастух тебе заплатит добрым словом
Да песнями. Прикажешь, дядя, спеть?

До песен я не больно падок, девкам
Забава та мила, а Бобылю
Ведерный жбан сладимой, ячной браги
Поставь на стол, так будешь друг. Коль хочешь,
Играй и пой Снегурочке; но даром
Кудрявых слов не трать, — скупа на ласку.
У ней любовь и ласка для богатых,
А пастуху: «спасибо да прощай!»

Явление третье

Прикажешь петь?

Приказывать не смею,
Прошу тебя покорно. Слушать песни
Одна моя утеха. Если хочешь,
Не в труд тебе, запой! А за услугу
Готова я служить сама. Накрою
Кленовый стол ширинкой браной, стану
Просить тебя откушать хлеба-соли,
Покланяюсь, попотчую; а завтра
На солнечном восходе разбужу.

Не стою я твоих поклонов.

Чем же
Платить тебе за песни?

Добрым словом,
Приветливым.

Какая ж это плата?
Со всеми я приветлива.

За песни
Не платы жду. Мальчонка-пастушонка
Убогого за песню приголубят
Поласковей, когда и поцелуют.

За поцелуй поешь ты песни? Разве
Так дорог он? При встрече, при прощанье
Целуюсь я со всяким, — поцелуи
Такие же слова: «прощай и здравствуй!»
Для девушки споешь ты песню, платит
Она тебе лишь поцелуем; как же
Не стыдно ей так дешево платить,
Обманывать пригоженького Леля!
Не пой для них, для девушек, не знают
Цены твоим веселым песням. Я
Считаю их дороже поцелуев
И целовать тебя не стану, Лель.

Сорви цветок с травы и подари
За песенку, с меня довольно.

Шутишь,
Смеешься ты. На что тебе цветочек?
А нужен он, и сам сорвешь.

Цветок
Не важность есть, а дорог мне подарок
Снегурочки.

К чему такие речи?
Зачем меня обманываешь, Лель?
Не все ль равно, где б не взял ты цветочек, —
Понюхаешь и бросишь.

Вот увидишь,
Давай его!

Возьми!

На видном месте
Приткну его. Пусть девки смотрят. Спросят,
Откуда взял, скажу, что ты дала.

Земляничка-ягодка
Под кусточком выросла;
Сиротинка-девушка
На го́ре родилася.
Ладо, мое Ладо!
Земляничка-ягодка
Без пригреву вызрела,
Сиротинка-девушка
Без призору выросла.
Ладо, мое Ладо!
Земляничка-ягодка
Без пригреву вызябнет,
Сиротинка-девушка
Без привету высохнет.
Ладо, мое Ладо!

Как по лесу лес шумит,
За лесом пастух поет,
Раздолье мое!
Ельничек мой, ельничек,
Частый мой березничек,
Приволье мое!
По частым по кустикам,
По малой тропиночке
Девушка бежит
Ой, бежит, торопится,
Два венка с собой несет —
Себе да ему.
Студеной колодезь мой.
По мхам, по болотникам
Воды не разлей.
Не мешай по тропочкам,
По стежкам, дороженькам
Девушке бежать
Не шуми, зеленый лес,
Не шатайтесь, сосенки,
Во чистом бору!
Не качайтесь, кустики,
Не мешайте девушке
Два слова сказать.

Куда бежишь? Зачем цветок бросаешь?

На что же мне завялый твой цветок!
Куда бегу? Смотри, вон села птичка
На деревце! Немножко попоет
И прочь летит; удержишь ли ее?
Вон, видишь, ждут меня и ручкой манят.
Побегаем, пошутим, посмеемся,
Пошепчемся у тына под шумок,
От матушек сердитых потихоньку.

Явление четвертое

Как больно здесь, как сердцу тяжко стало!
Тяжелою обидой, словно камнем,
На сердце пал цветок, измятый Лелем
И брошенный. И я как будто тоже
Покинута и брошена, завяла
От слов его насмешливых. К другим
Бежит пастух; они ему милее;
Звучнее смех у них, теплее речи,
Податливей они на поцелуи;
Кладут ему на плечи руки, прямо
В глаза глядят и смело, при народе,
В объятиях у Леля замирают.
Веселье там и радость.

Чу! смеются.
А я стою и чуть не плачу с горя,
Досадую, что Лель меня оставил.
А как винить его? Где веселее,
Туда его и тянет сердце. Прав
Пригожий Лель. Беги туда, где любят,
Ищи любви, ее ты сто́ишь. Сердце
Снегурочки, холодное для всех,
И для тебя любовью не забьется.
Но отчего ж обидно мне, досада
Сжимает грудь, томительно тоскливо
Глядеть на вас, глядеть на вашу радость,
Счастливые подружки пастуха?
Отец-Мороз, обидел ты Снегурку.
Но дело я поправлю: меж безделок,
Красивых бус, дешевых перстеньков
У матери-Весны возьму немного,
Немножечко сердечного тепла,
Чтоб только лишь чуть теплилось сердечко.

Явление пятое

Оставьте нас! Подите подлещайтесь
К Снегурочке своей!

Не подходи,
Бесстыжие глаза твои!

Доколе ж
Томиться нам, скажите!

Порешите
Хоть чем-нибудь!

К Снегурочке подите!
Сменяли раз подруг своих заветных
На новую, так веры нет.

Найдите
Получше нас, коль мы нехороши.

А если нам от новой взятки гладки,
Куда ж тогда?

Не плакать же об вас.

Уж каялись; не век же распинаться;
Пора забыть про старое.

Не вдруг
Забудем мы, не дожидайтесь.

Прямо
В глаза тебе смеются, вынимают
Ретивое из белой груди, после
И ластятся, как путные робята:
Мол, так пройдет, как будто ничего,
Забудется.

Ни в жизнь не позабудем.

Покорствуем, повинную приносим,
А жалости не видим над собой.

Умри в глазах, и то не пожалею.

Все дело врозь да надвое.

Ау!
Хоть волком вой.

А врозь, так врозь; и сами
Стоскуются без нас, на мировую
Потянутся.

Слепой сказал: посмотрим.

Снегурочка, одна стоишь, бедняжка!
Оставили тебя, забыли парни,
Хоть Леля бы ласкала.

Лель не любит
Скучать со мной, ему веселья нужно,
Горячих ласк, а я стыдлива.

Я-то,
Снегурочка, а я-то как счастлива!
От радости и места не найду,
Вот так бы я ко всякому на шею
И кинулась, про радость рассказала,
Да слушать-то не все охочи. Слушай,
Снегурочка, порадуйся со мной!
Сбирала я цветы на Красной горке,
Навстречу мне из лесу молодец,
Хорош-пригож, румяный, круглолицый,
Красен, кудряв, что маковый цветок.
Сама суди, не каменное сердце,
Без милого не проживешь, придется
Кого-нибудь любить, не обойдешься.
Так лучше уж красавца, чем дурного.
Само собой, по скромности девичьей,
Стараешься ретивое сердечко
Удерживать немного; ну, а все же
На всякий час не опасешься. Парень
Пригож собой, жениться обещает,
Да так-то скор, да так-то скор, что, право,
Скружит совсем, ума не соберешь.
Ну что и как… уж долго ль, коротко ли,
А только мы сдружились. Он богатый
Отецкий сын, по имени Мизгирь,
Торговый гость из царского посада.
Родители мои, конечно, рады
Моей судьбе; а он уж так-то клялся
В Ярилин день, на солнечном восходе,
В глазах царя венками обменяться
И взять меня женой, тогда прощайте.
В его дому, в большом посаде царском,
На всем виду, богатою хозяйкой
Забарствую. Сегодня мой Мизгирь
Приедет к нам в слободку спознаваться
С девицами и парнями. Увидишь,
Порадуйся со мной!

Повеселимся,
Круги водить пойдем на Красной горке.
Да вот и он!

Явление шестое

Голубушки-девицы,
Пришел красы девичьей погубитель,
С подружками, с родными разлучитель.
Не выдайте подружку, схороните!
А выдайте, так за великий выкуп.

Красавицы-девицы, между вами
Не прячется ль красавица Купава?

Красавица Купава вам, девицам,
Самим нужна. Отдать, так не с кем будет
Круги водить и вечера сидеть,
И тайности девичьи говорить.

Красавицы, подружка вам нужна,
А мне нужней. Одним-один гуляю,
Хозяйки нет: кому я золотые
Ключи отдам от кованых ларцов?

Отдать иль нет?

Не отдавай подружку,
У нас еще и песни недопеты,
И игры мы недоиграли с ней.

Красавицы, подружка вам нужна,
А мне нужней того. Сиротским делом
Кому ласкать меня, лелеять, нежить,
Кому чесать и холить кудри русы?

Отдать иль нет подружку?

Разве выкуп
Великий даст.

Рублем или полтиной,
А жаль рубля, хоть золотою гривной
Дари девиц, Купаву отдадим.

Не жаль для вас ни гривны, ни полтины,
Не жаль рубля девицам подарить.

Орехов вам и пряников печатных
Корабль пришел.

Не вдруг возьмешь Купаву.
Без выкупа не отдадим. Ребята,
Горой стоять! Не выдавайте даром!
А то у нас всех девок поберут,
А нам самим в слободке недостача.

К девицам я и лаской и приветом,
А с вами речь иную поведу;
Отсыплю вам — давайте берендейку —
Пригоршни две, и разговор короток.

Сердечный друг, свою девичью волю,
Подруг, родных на милого дружка
Сменяла я; не обмани Купаву,
Не погуби девического сердца.

Однако нам Мизгирь в глаза смеется.
Ну, братцы, жаль, не на меня напал!
Не очень-то со мной разговоришься.
Не стал бы я терпеть обидных слов,
Своих ребят чужому-чуженину
Не выдал бы на посмеянье.

Ой ли?
А что ж бы ты?

Да не тебе чета.
Уж, кажется…

Начни, а мы посмотрим.

Крутенек я и на руку тяжел.
Уж лучше вы меня свяжите, братцы,
Чтоб не было беды какой.

Смотри,
Коль сунешься, не пяться.

Невозможно,
Попотчую, не битым из слободки
Не выпущу. Курилка, задирай!

Эй ты, Мизгирь, послушай, брат, робята
Обиделись.

На что?

На грубость.

Будто?

Уж верно так.

А ты обижен тоже?
Ну, что ж молчишь!

Да я-то ничего.

Так прочь поди; да поумней пошлите
Кого-нибудь.

А я, небось, дурак,
По-твоему?

Дурак и есть.

За дело ж
Сбирается тебя побить Брусило.

Брусило? Где? Какой такой? Кажите!
Давай его!

Куда же ты? Постой!

Брусило ты? Поди сюда поближе!

Да полно вам!

Не слушай, государь!
Известно, так дурачимся, для шутки,
Промеж себя.

Эх, горе-богатырь!
Да так тебе и надо.

Ни́што им!
У них в глазах и нас возьмут чужие.

А мы пойдем за девками чужими.

А мы об вас и думать позабыли.

Не стыдно ль вам? К девице-слобожанке
Жених пришел, его приветить нужно;
А вы на брань и драку лезть готовы.

Брусило здесь зажига.

Не порядок —
Чужих ребят пускать в слободку. Сами
Вспокаетесь, — останемся без девок,
Купаву взять и без него умели б.

Умел бы ты, да я-то не умею
Любить тебя, вот горе.

Запевайте,
Подруженьки, веселую погромче!
Пойдем в лужок да заведем кружок!

Снегурочка, потешь свою подружку
В последний раз, в останешний, — пойдем
Круги водить, играть на Красной горке.
Не долго мне резвиться-веселиться,
Последний день моей девичьей воли,
Снегурочка, последний.

Я, Купава,
Иду с тобой, возьмем и Леля. Пряжу
Снесу домой и побегу за вами.

Сердечный друг, пойдем! Они догонят.

Постой, постой!

Девицы за слободкой
Полком стоят и ждут.

Твоя подружка
Снегурочка; а Лель у вас при чем?

Явление седьмое

Снегурочке без Леля будет скучно.

Да правда ли? Не веселей ли будет
Снегурочке со мной итти?

А я-то?

А ты возьми хоть Леля.

Как же, милый?
Ведь я твоя, твоя; одна могила
Разлучит нас.

Пойдешь ли ты, иль нет,
А я останусь здесь.

Покорно просим.

Закрой сперва сыпучими песками
Глаза мои, доской тяжелой сердце
У бедненькой Купавы раздави,
Тогда бери другую. Очи видеть
Разлучницы не будут, горя злого
Ревнивое сердечко не учует.
Снегурочка, завистница, отдай
Дружка назад!

Подружка дорогая,
И ты, дружок ее, оставьте нас.
Слова твои обидно, больно слушать.
Снегурочка чужая вам. Прощайте!
Ни счастьем вы пред нами не хвалитесь,
Ни в зависти меня не упрекайте!

Снегурочка, останься! Кто счастливец
Любовник твой?

Никто.

Так буду я.

Смотри туда, Купава! Видишь, солнце
На западе, в лучах зари вечерней,
В пурпуровом тумане утопает!
Воротится ль оно назад?

Для солнца
Возврата нет.

И для любви погасшей
Возврата нет, Купава.

Горе, горе!
Голубушки-подружки, воротитесь!

Люби меня, Снегурочка! Дарами
Бесценными красу твою осыплю
Бесценную.

Любви моей не купишь.

И жизнь свою отдам впридачу. Слуги,
Казну мою несите!

Ты, с ума-то
Великого, не вздумай отказаться!

Мешки тащат, Снегурочка, попомни
Родителей!

Не пронесли бы мимо.
А так в глазах и заплясала кика
Рогатая с окатным жемчугам.

Сбирайте дань, завистливые люди,
С подружкина несчастья, богатейте
Моим стыдом. Не жалуйтесь, согласна
Притворствовать для ваших барышей.

Попотчевал бы гостя, да не знаю,
Чего подать: сотов медовых, меду
Стоялого серебряную стопу,
Коврижку ли медовую да бражки?

Чего не жаль, того и дай.

Помилуй,
Жалею ль я. Чего душе угодно?

Подай медку!

Какой тебе по нраву:
Малиновый аль ви́шневый, инбирный?

Какой-нибудь.

И всякого довольно,
Да не у нас, а у соседей. Веришь,
Шаром кати — ни корки хлеба в доме,
Ни зернушка в сусеке, ни копейки
Железной нет в мошне у Бобыля.

Бери мешок, старик, — пойдет в задаток
За дочь твою.

Тащи в избу, старуха,
Корпи над ним! Покорно благодарствуй!
Теперь медком и бражкой разживемся,
Попотчую тебя и сам напьюсь.

Давать казну, так знать за что. Уж Леля
Подальше ты держи, а то разладим,
Рассоримся, старик.

Такое ль дело,
Чтоб ссориться! Велик ли Лель, помилуй!
Да как тебе угодно, так и будет, —
Велишь прогнать, прогоним.

Прогони!

Снегурочка! Не полюбилось гостю,
Что Лель торчит перед глазами. Дочка,
Скажи ему, чтоб он гулял кругом
Да около, сторонкой обходил
Бобыльский двор! А у избы толочься
Не-для-чего, мол, друг любезный, так-то!

Поди от нас, уйди подальше, Лель!
Не я гоню, нужда велит.

Прощайте!

О чем же ты заплакал? Эти слезы
О чем, скажи!

Когда сама заплачешь,
Узнаешь ты, о чем и люди плачут.

Не знаешь ты цены своей красе.
По свету я гулял торговым гостем,
На пестрые базары мусульман
Заглядывал; со всех сторон красавиц
Везут туда армяне и морские
Разбойники, но красоты подобной
На свете мне встречать не приходилось.

Явление восьмое

Голубушки-подружки, поглядите!
Отец, гляди, в слезах твоя Купава!
Тоска ее за горло душит, сухи
Уста ее горячие; а он —
С разлучницей, веселый, прямо в очи
Уставился, глядит, не наглядится.

Да как же так?

Диковина, ребята.

Обидел он Купаву кровно.

Всех,
Обидел всех девиц.

Такого дела
Не слыхано у честных берендеев.

Скажи, злодей, при всем честном народе,
Тогда ли ты обманывал Купаву,
Когда в любви ей клялся? Или вправду
Любил ее и обманул теперь,
Позарившись несытыми очами
На новую добычу? Говори!

К чему слова! Для сердца нет указки.
Немало клятв безумных приберешь
В пылу любви, немало обещаний;
Да разве их запомнишь после? Клятвы
Цепями ты считаешь, я — словами;
Не помню их, и сердца не вяжу:
Вольно ему любить и разлюбить;
Любил тебя, теперь люблю другую,
Снегурочку.

Обидно берендейкам
Такую речь от берендея слышать.

Чего еще! Уж хуже не бывает.

Давно живу, и старые порядки
Известны мне довольно. Берендеи,
Любимые богами, жили честно.
Без страха дочь мы парню поручали,
Венок для нас — порука их любви
И верности до смерти. И ни разу
Изменою венок поруган не был,
И девушки не ведали обмана,
Не ведали обиды.

Всем обида,
Обида всем девицам-берендейкам!

За что же ты Купаву разлюбил?

Влюбленному всего дороже скромность
И робкая оглядка у девицы;
Сам-друг она оставшись с милым, ищет
Как будто где себе защиты взором.
Опущены стыдливые глаза,
Ресницами покрыты; лишь украдкой
Мелькнет сквозь них молящий нежно взор.
Одной рукой ревниво держит друга,
Другой его отталкивает прочь.
А ты меня любила без оглядки,
Обеими руками обнимала
И весело глядела.

Ах, обида!

И думал я, твое бесстыдство видя,
Что ты меня сменяешь на другого.

Ах, ах! Отец, родные, заступитесь!

Защиты нет Купаве?

Пчелки, пчелки!
Крылатые, летите ярым роем,
Оставьте вы соты медовы, впейтесь
В бесстыжие глаза! Не заикнулся ж
Язык его, не поперхнулось горло
Сказать, что я девица без стыда,
И пристыдить родимых. Залепите
Лицо его и песий взгляд лгуна!

Хмелинушко, тычинная былинка,
Высоко ты по жердочке взвился,
Широко ты развесил яры шишки.

Молю тебя, кудрявый ярый хмель,
Отсмей ему, насмешнику, насмешку
Над девушкой! За длинными столами,
Дубовыми, за умною беседой,
В кругу гостей почетных, поседелых,
Поставь его, обманщика, невежей
Нетесаным и круглым дураком.
Домой пойдет, так хмельной головою
Ударь об тын стоячий, прямо в лужу
Лицом его бесстыжим урони!
О реченька, студеная водица,
Глубокая, проточная, укрой
Тоску мою и вместе с горем лютым
Ретивое сердечко утопи!

Зачем топить ретивое сердечко!
Пройдет тоска и сердце оживет.

За девушек обманутых заступник
Великий царь. Проси царя, Купава.

За всех сирот заступник Берендей.

Постылый ты, постылый человек!

Дождался ты проклятья от Купавы.
Не долго ждать погибельного гнева
От праведно карающих богов.